Этим летом известный фестиваль «Дикая мята» вновь соберёт известных артистов и любителей музыки на свежем воздухе. За несколько недель до события мы побеседовали с «отцом» опэн-эйра – Андреем Клюкиным, и задали вопросы не только про музыку, но и про политику, насильно проникающую во все сферы жизни общества.
Вы заявляли, что руководствуетесь своим вкусом, выбирая участников фестиваля. Признайтесь: вы получаете удовольствие от «Мяты» больше, чем кто-либо из зрителей?
Удовольствие получаю скорее от самого процесса, чем непосредственно от музыки на фестивале. Но это не только моя участь – это участь всех организаторов. Я считаю большой удачей, если из 100 концертов, которые проходят на «Дикой Мяте», у меня получается увидеть 2-3. Мероприятие сложное и требует постоянной, почти круглосуточной работы продюсера. Так что на самом фестивале я постоянно ношусь по полю.
Но при этом я испытываю абсолютное счастье от того, что могу поделиться классной музыкой с тысячами зрителей. Я всегда говорил, что «Дикая Мята» для меня — скорее культурологический проект.
Вы лично прослушиваете и знаете всех исполнителей, которые играют на фестивале. А как в таком разнообразии сориентироваться гостям «Мяты»? Может, стоит выпускать либретто?
В течение года мы знакомим зрителей с участниками фестиваля: выкладываем их музыку, клипы, рассказываем об истории коллективов. Всегда заранее сообщаем точное расписание выступлений, чтобы гости фестиваля могли сами составить для себя расписание путешествия между сценами. Для каждого зрителя «Дикая Мята» уникальна. Ты можешь составить свое расписание так, что увидишь только рок-группы, или так, что для тебя «Дикая Мята» будет фестиваль инди-музыки, или электронной, или world. Это отличительная черта нашего фестиваля.
За 11 лет организация фестиваля не превратилась в рутину для вас?
Нет, что вы! Мы меняемся каждый год, растем и вверх, и вширь. Каждый последующий фестиваль предлагает зрителю программу много интереснее, чем предыдущий. У меня опасения совсем другие – я мечтаю дожить до того времени, когда мы реализуем уже задуманное, при этом я понимаю, что каждый год будут появляться все новые и новые идеи.
Сейчас у нас понятный план до 2025 года. А вы говорите – рутина.
На «Мяте» выступало много именитых артистов. С кем было сложнее всего договориться?
Со всеми было легко. «Дикая Мята» – фестиваль, на котором хочется играть, и я смею надеяться, что музыканты ценят приглашения с нашей стороны. По крайней мере у нас вообще не было ни разу того случая, чтобы мы пригласили артиста, а он отказался. Бывает торгуемся, бывает, что переговоры затягиваются на долгое время, но это рабочий процесс.
Вели ли переговоры с главной русской группой ютуба – Little Big? Может, через The Hatters?
Нет, не вели. Сам Ильич кажется мне очень талантливым и работоспособным человеком, мы с ним знакомы. Но тут очень важно понимать механику работы фестиваля: сначала рождается концепция, потом начинается составление программы. По факту мы составляем музыкальную икебану, так чтобы фестиваль воспринимался как законченное музыкальное полотно. Мы никогда не действуем по схеме «давайте звать всех, у кого много просмотров». В противном случае, чем мы будем отличаться всех остальных фестивалей? У «Дикой Мяты» всегда было и будет собственное лицо.
Кто из музыкантов вёл себя наиболее странно непосредственно во время фестиваля? Что было?
Я, честно говоря, редко общаюсь с артистами во время фестиваля, потому что постоянно занят работой – мне сложно говорить о том, что происходит в арт-зоне. Но никто из менеджеров мне ни о каких странностях не рассказывал. Мне кажется, что мы приглашаем музыкантов, которые являются не только хорошими артистами, но и приятными людьми. В те редкие моменты, когда у меня получается поговорить с ними, я получаю чистое удовольствие.
Мне кажется, что конфликты в 90% случаев связаны не со скандальностью музыкантов, а с неподготовленностью организаторов. Если ты выполнил райдеры, если у тебя на сцене хороший звук и трезвый персонал, то конфликтам неоткуда взяться.
Анна Пингина выступала на фестивале с 2009 по 2012, затем на долгое время пропала из лайн-апа. В 2019 мы снова увидим ее на сцене «Мяты». С чем было связано её отсутствие и как происходят такие возвращения?
Аня – замечательный, талантливый артист и очень приятный человек. Она действительно выступала четыре года подряд у нас. Потом мы приняли решение сделать небольшой перерыв, так как я против постоянных повторов программы. Самое страшное, что может произойти с фестивалем – это если на его сцене играют одни и те же артисты и меняется лишь порядок их выступлений.
Потом Аня уехала в Японию и несколько лет пропала из поля зрения. В этом году я увидел ее триумфальное возвращение в шоу «Голос» и тут же пригласил ее на фестиваль.
В конце прошлого года по России прокатилась волна запретов концертов. Не опасались, что даже у такого безобидного фестиваля, как ваш, могут возникнуть проблемы?
Я не могу предсказывать будущее. Я лишь могу верить, что все будет хорошо, и строить планы на будущее. Уж тем более я не хочу погружать себя и коллег в негативные нейропрограммирования. Делай, что должен, и будет как будет.
Кроме того, как я и всегда говорил, «Дикая Мята» – культурологический проект, который существует вне политического контекста. Для меня это аксиома, так же как для директора театра, например. Вы же не можете себе представить, что в ходе «Лебединого озера» вдруг поднимется на сцену человек и станет топить за Навального или за Путина. Все же мы про мир искусства.
Вы говорили, что не можете представить Хаски с его музыкой на вашем фестивале. Но и далеко не все песни Дельфина располагают к любви и позитивному настроению. Каким вы видите его выступление?
Я бы вообще не стал сравнивать этих двух артистов. Дело же не в минорности или мажорности музыки, вопрос намного глубже. Вы действительно можете сравнить поэзию Дельфина и Хаски? Я – нет, но, возможно, я не прав.
Не было ли сомнений относительно приглашения на фестиваль Басты, учитывая, что артист вроде как топит за свободу, но в то же время рукопожатен власти, которая эту свободу ограничивает?
После того как я услышал песню «Сансара», у меня не было ни малейшего сомнения. Что касается его политических взглядов, то я за ними не слежу. Точнее так: я бы никогда не пригласил на фестиваль человека экстремистских взглядов. Баста не политик, он не должен выражать строго консервативную или строго либеральную идею, он живет в контексте своих убеждений и имеет на это абсолютно право. Терпимость – это емкое понятие, мы принимаем людей разных взглядов, иначе в чем суть демократии?
Что первое приходит вам на ум, когда вы слышите «Дикая Мята»?
Список задач, которые требуют моего внимания, времени, энергии.
Фестиваль «Дикая Мята» пройдет с 28 по 30 июня в Бунырево.
