Никита Новицкий — музыкант (группа «Olimpia»), концертный организатор («Line-Up group»), директор клуба «Red».
Под его управлением несколько лет назад находился «Москва Hall», сейчас — площадка «Red», которая отличается оправданной мультиформатностью: в клубе одинаково хорошо звучит биполярная музыка. Также Никита несколько лет играет в группе: основанная как «Those Days», теперь она называется «Olimpia». Ребята написали новые треки и готовят релиз, в записи пластинки им помогали звукорежиссеры, работающие с известными отечественными группами («Слот», «Tracktor Bowling», «Therr Maitz»).
Мы встретились с Никитой и поговорили о музыкальной сфере, концертном бизнесе и актуальных сложностях в кризис.
Ты занимаешься музыкой более десяти лет, а организаторской деятельностью — немногим меньше. Помнишь свои ощущения в начале пути? Были ли уже тогда большие амбиции и далеко идущие планы, или цели появлялись постепенно?
Как и любому человеку, мне всегда хочется достичь большего. И в финансовом плане, и в плане своих личных амбиций. Изначально я пришел в концертную сферу потому, что она мне нравилась. Я уже с детства занимался музыкой, и, соответственно, хотел себя реализовать именно в этой сфере. Так случилось, что я попал на работу в клуб «Milk», и тогда для меня это было неким большим шагом. Конечно, тогда у меня были большие цели — всегда пытаюсь ставить перед собой именно такие. И каждая состоит из маленьких шагов, которыми ты идешь к ней, как раз одним из таких стало попадание на работу менеджером в «Milk».
Группа «Those Days», в которой ты начинал заниматься музыкой, теперь перезапущена как «Olimpia», то есть вы решили начать все сначала. Как ты думаешь, что самое главное для начинающих групп?
Наверное, скажу немного банально, но главное — во-первых, делать качественный продукт. Если ты делаешь ширпотреб, у тебя точно перспектив не будет, и, кроме друзей, на твои концерты вряд ли будут ходить слушатели в большом количестве. Второе — это стремление и постоянное желание совершенствоваться. Наша группа существует уже 4 года, но альбом выйдет в ближайшие месяц-два. Потому, что мы все это время готовили материал и пересводили его несколько раз. Работали с разными опытными людьми и долго искали, кто нам может качественно в формате видео реализовать материал. И я надеюсь, что в совокупности все эти действия приведут к тому, что группа рано или поздно должна иметь успех.
Сейчас у вас будет релиз дебютника, а потом — концерты?
Да, очень хотим этого. Презентацию мы все-таки решили перенести с весны на осень, чтобы было больше времени на промо: у нас в ближайшие несколько месяцев выйдут два видео-клипа на два сингла с альбома. И мы хотим дать шанс большей массе людей познакомиться с нами и нашим творчеством. А с осени, я думаю, будем активнее вести концертную деятельность.
Кстати, изначально ваши песни были на русском языке, а теперь на английском, почему?
Просто в один прекрасный момент мы поняли, что русский язык не настолько мелодичен, если можно так сказать. И он не совсем подходит нашей музыкальной составляющей: аранжировки, которые мы делаем, не стыкуются с русским языком. Нам показалось, что английский благозвучней, но, тем не менее, на альбоме будет несколько русскоязычных песен.
Здорово. Вы, к слову, звучите как зарубежные коллеги, планируете за пределами страны работать?
Да, просто многие из нас уже в свое время отъездили туры по стране. Например, наш вокалист Коля недавно расстался с ребятами «5Diez» (он у них играл на гитаре). И мы поняли, что физически не готовы к турам по России, потому что это правда сурово, это большое испытание, так скажем, поэтому мы в первую очередь ориентируемся на европейский рынок.
Вообще, мало русских групп востребованы за рубежом. Как ты думаешь, почему?
Дело в том, что у нас только единицы менеджеров, которые способны продать или продвинуть отечественную музыку на западном рынке — это первое. А второе — все-таки и не очень много качественного по мировым меркам продукта в стране. Сейчас начали появляться действительно хорошие команды, которые так или иначе востребованы на западном рынке, но, повторюсь, очень слабый менеджмент, и нет связей с крупными игроками европейского или американского рынка.
И, к тому же, сейчас особенно велика конкуренция, потому что стало проще записывать музыку. Ее стало очень много, по твоему мнению, это хорошо или плохо?
Конкуренция — всегда двигатель прогресса, поэтому это абсолютно точно хорошо. В первую очередь для слушателя, потому что у него появляется больше выбора. Он может выбирать в любом жанре, слушать десятки, сотни, даже может тысячи, групп. И находить для себя то, что он хочет, что ему нравится и то, что действительно качественно. А с точки зрения артистов: с одной стороны легко — потому, что в эпоху интернета музыку подать проще, но из-за гигантского объема информации выделиться на фоне других становится труднее. Но это некий естественный отбор, и ты должен постоянно совершенствоваться, чтобы быть лучше своих конкурентов.
Точно. А теперь давай поговорим непосредственно о твоей профессиональной деятельности. Она окутана флером загадочности: ничего не известно, кроме того, что организатор связывается с менеджментом группы, привозит ее и устраивает концерт. А с какими трудностями приходится сталкиваться? Об этом ведь никто не знает.
Наверное, с точки зрения посетителя ты права, а трудности есть, как в любом другом бизнесе, и без них не может быть никакой другой профессии. Их много, я даже не знаю.
Тогда какие самые большие?
А данный момент, как и в любом другом бизнесе в нашей стране, главная трудность — это волатильность нашей валюты. Она скачет туда-сюда, и с западными артистами работать очень тяжело в этом плане. Например, мое концертное агентство отказалось от этого года полтора-два назад, когда произошел такой коллапс в нашем финансовом секторе. Мы переключились на отечественный рынок, потому что делая предложение западному артисту и планируя бюджет мероприятия, исходя из одного курса, невозможно предугадать, каким он будет через 3-4 месяца. Это самая большая трудность именно с финансовой точки зрения. А в плане организации всегда находятся какие-то мелкие нюансы. Мы ориентируемся на клиента и пытаемся сделать комфортным нахождение на мероприятии, но не всегда это удается. Бывает очень требовательный клиент, и приходится находить какие-то подходы, что-то придумывать, идти навстречу.
С какими исполнителями труднее всего работать?
Наверное, больше даже не с исполнителями, а с площадками. На мой взгляд, у нас рынок в регионах очень далек не то, что от западного, а от столичного. И, конечно, там при организации туров по России сталкиваешься с головными болями на местах: с администрацией, с бабушками советской закалки, которые совсем не понимают как, что и зачем (смеется). Как все должно быть устроено сейчас, исходя из настоящих реалий. Бывает противодействие на местах, вставляют палки в колеса и так далее. В общем, чтобы конкретно с кем-то было очень некомфортно — такого нет. С кем-то лучше отношения, с кем-то хуже, но самая большая проблема — в регионах. Отсутствие понимания.
А какие тебе запомнились самые специфичные пункты в райдере?
Например, у трип-хоп артиста Трики в райдере обязательно должен был быть массажист (это не очень редкий пункт в райдере на самом деле), а помимо массажиста у него был врач, который должен стоять за сценой с кислородной маской. Несколько, видимо, у него потрепалось здоровье за все время (смеется).
Еще, насколько я знаю, у него на концертах всегда такой свет, которого почти нет, и фотографы всегда на это жалуются.
Да, и у нас посетители несколько лет назад даже пытались сдавать билеты, потому что они не могли ничего увидеть на сцене. Когда стоишь где-то там за 150-200 метров от сцены, то ничего не можешь понять: там просто темно, и кумар стоит от сигарет, которые курит артист (смеется).
Зато ты можешь полностью сосредоточиться на том, что ты слышишь!
Видимо, да, у него как раз такая идея и есть (смеется). Я не знаю, чем он мотивирован, выступая практически с отсутствием света на сцене.
Он поддерживает ореол загадочности и таинственности. Недавно в одном из интервью ты уже рассказывал о причинах возможных задержек концертов, а из-за чего происходят их отмены?
Как правило, отмены — это более форс-мажорные обстоятельства. Я, конечно, не знаю, как в процентном соотношении, но, на мой взгляд, все же отмены чаще по вине артиста происходят, потому что он все-таки человек, который может заболеть. Или у него могут каким-то образом планы форс-мажорные появиться. А иногда бывают какие-то проблемы на местах, про которые я говорил.
Это вот то, что называется «по техническим причинам»?
Как правило да, «технические причины» — это такое определение, применимое совершенно к чему угодно (смеется).
А назови три шоу/исполнителя, которые тебе очень нравятся, и могут дать представление о том, что такое по-настоящему крутое выступление.
На самом деле спустя 5-6 лет работы, проведя сотни разных мероприятий, я уже настолько пресытился этими событиями, что тяжело воспринимать, у кого лучше шоу, у кого нет, поэтому я могу выделить только стадионные большие концерты. Одно из понравившихся мне выступлений — это Rammstein на английском фестивале «Download» несколько лет назад. Muse в том году ребята из «Мельницы» привозили, мне понравилось. Там скорее даже не концерт, а сам артист: от него идет очень большая энергетика. И, наверное, я еще выделю концерт 30 Seconds to Mars, который был несколько лет назад в «Олимпийском».
Скажи, за несколько лет, которые ты работаешь, как изменились концертные реалии?
Когда я начинал, количество мероприятий западных звезд было в десятки раз меньше. Сейчас появилось много хороших организаторов, которые возят западных артистов, и рынок пару лет назад был очень перенасыщен. После этого из-за кризиса пошел спад, а сейчас, как мне кажется, наоборот, — рынок должен оздоровиться. Будет некий естественный отбор: уйдут те промоутеры, которые не смогут выжить в кризис, и останутся самые сильные.
Карина Гумерова, специально для modernrock.ru
Фото: Сабина Эйхорст
